\Кого? за что? (наказать) в день моего сговора! Я прошу тебя
сестрица, для такого праздника отложить наказание до завтрего; а
завтра, коль изволишь, я и сам охотно помогу. Не будь я Тарас Скотинин,
если у меня не всякая вина виновата. У меня в этом, сестрица, один
обычай с тобой… \Что же я не вижу моей невесты? …не пора ли ей сказать,
что выдают ее замуж. \(Простаков: …весь околоток говорит, что ты
мастерски оброк собираешь). \Поучу, поучу вас (собирать оброк), лишь
жените меня на Софьюшке. \Люблю свиней, сестрица: а у вас в околотке (у
Софьи) такие крупные свиньи… \Я? Я отроду ничего не читывал, сестрица!
Бог меня избавил от этой скуки. \В деревеньках ваших водятся ли свинки?
\Ну! сестрица, скорей же по рукам. \Как! что за вопрос? Неужели ты ей
докладываться станешь? Ба! так я вижу, что сегодня сговору-то вряд и
быть ли. \Пойду было прогуляться на скотный двор. \У меня, слышь ты,
что вошло в ум, тут и засело. О том вся и дума, то только и вижу во
сне, как наяву, а наяву, как во сне (о женитьбе на Софье и ее свиньях).
(Стародум: Какая жалость, господин Скотинин! Сестрица ваша играет вами,
как мячиком.) (Озлобясь). \Что мячиком? Оборони бог; да я и сам
зашвырну ее так, что целой деревней в неделю не отыщут. \Сестра:
«Что-де тебе, братец, в жене; была бы –де у тебя, братец, хорошая
свинья». Нет, сестра! Я и своих поросят завести хочу. \(К Софье) Ты не
бойсь, душенька: тебя у меня никто не перебьет. \Суженого конем не
объедешь, душенька! Тебе на свое счастье грех пенять. Ты будешь жить со
мною припеваючи. Десять тысяч твоего доходу! Эко счастье привалило; да
я столько родясь и не видывал; да я на них всех свиней со бела света
выкуплю. \Да разве светлиц у меня мало? для нее одной отдам угольную с
лежанкой. Друг ты мой сердечный, коли у меня теперь ничего не видя, для
каждой свинки хлевок особливый, то жене найду светелку. \(Милон: Какое
скотское сравнение!) (Стародум: Сестрица ваша прочит ее за сынка
своего). \Ну, будь я свиной сын, если я не буду ее мужем или Митрофан
уродом. \Гляди на меня прямее. \Митрофан! Ты теперь от смерти на
волоску. \Смотри же, не отпирайся, чтоб я в сердцах с одного раза не
вышиб из тебя духу.

\Хочешь ты жениться? \Митрофан (разнежась): Уж давно, дядюшка, берет
охота… \(бросаясь на Митрофана). Ах ты чушка проклятая!.. \Отвяжись,
сестра! Дойдет дело до ломки, погну, так затрещишь! \Что греха таить,
одного помету, да вишь, как развизжалась. \Кому смех, а мне полсмеха
нет. Перед-от заслонял обеими, так вцепилась в зашеину… Загривок
немного пронозила. \Право! А я чем не племянник (Стародуму)? Ай,
сестра! \(На отъезд Софьи). Вот-те раз! (Чем он не жених). \Из ребят
давно вышел… Да свиной завод не плох… Так веселым пирком, да за
свадебку. То ль еще увидишь, как опознаешь меня покороче. Видишь ты –
здесь содомно. Через час места приду к тебе один. Тут дело и сладим.
Скажу, не похвалясь, каков я, право, таких мало.

(Разговор со Стародумом). \И я здесь. За своей нуждой. Двумя словами.
Обняв меня покрепче, скажи: Софьюшка твоя. (Не пустое ль? Подумай-ко).
\Я никогда не думаю и наперед уверен, что коли и ты думать не станешь,
то Софьюшка моя. (Чтоб я отдал мою племянницу за кого, не знаю). \Не
знаешь, так скажу. Я, Тарас Скотинин, в роде своем не последний. Род
Скотининых великий и старинный. Пращура нашего ни в какой герольдии не
отыщешь. (Правдин: Эдак вы нас уверите, что он старее Адама?) \А что ты
думаешь? Хоть немногим… (Как на твоем месте можно выбирать жену из
другого рода?) \Рассуди же, какое счастье Софьюшке быть за мною. Она
дворянка… (Да для того ты ей и не жених). \Уж я на то пошел. Пусть
болтают, что Скотинин женился на дворяночке. Для меня все равно. (Да
для нее не все равно). \И ты, не в пронос слово, заехав сюда, нашел
сестрин дом не лучше хлевов, тебе и досадно. \Быть ли ж за мной
Софьюшке? (Не бывать. Она сговорена). \Завтра и я проснусь с светом
вдруг. Будь он умен, как изволит, а и с Скотининым развяжется не скоро.
\Я шел было к тебе добиться толку. Жених… \Ага! Так мне и делать здесь
нечего…

Помещик. Живет своим хозяйством и свиным заводом. Не требуется
большой проницательности, чтобы увидеть скотообразность Сконинина.
Начиная с его фамилии, свиней – постоянной темой его разговоров и
предмета любви, лексикона: ощетинился, одного помету, развизжалась,
завести своих поросят. Род создан до Адама, то есть, идет от животных.
Но сразу возникает вопрос: зачем он перед нами, зачем его вызвала к
себе сестра, что его заботит с утра до вечера и ночью гвоздем в голове?
Софья и ее свиньи! В герольдии нет, значит, не дворянин. Перед нами
матерый, поместный, полудикий помещик-рабовладелец. Хозяин прошлого
века.

\А я, дядюшка, почти и вовсе не ужинал. Да что! солонины ломтика
три, да подовых, не помню, пять, не помню, шесть. \Ночь всю такая дрянь
в глаза лезла. Да то ты, матушка, то батюшка. \(Так мне и жаль стало)
тебя, матушка: ты так устала, колотя батюшку. \Нет, нет, матушка. Я
лучше сам выздоровлю. Побегу-тка теперь на голубятню, так авось либо…
\Митрофанушка наш весь в дядю. И он до свиней сызмала такой же охотник,
как и ты. Как был еще трех лет, так, бывало, увидя свинку, задрожит с
радости. \Он доучивает часослов; а там, думать надобно, примутся и за
псалтырь. \Да не гневи дядюшку. Вон, изволь посмотреть, батюшка, как он
глазки-то вытаращил, и ты свои изволь так же вытаращить. \Что ты,
дядюшка, белены объелся? (Цифиркин) В иного пня в десять лет не
вдолбишь того, что другой ловит на полете. \Как не целовать, дядюшка,
твоей ручки: ты мой отец. (К матери.) Который, бишь? (Простакова)
Второй. (Митрофан) Второй? Второй отец, дядюшка. \Вот те на! (О
московском женихе Софьи).

\Слушай, матушка, я тебя потешу. Поучусь: только чтоб это был последний
раз и чтоб сегодня ж быть сговору. (Простакова) (Придет час воли
божьей!) \Час моей воли пришел: не хочу учиться, хочу жениться. Ты ж
меня взманила, пеняй на себя. \Аз есмь скот. А не человек. Поношение
человеков.

Представитель нового века – молодой, своенравный дворянин Митрофан.
Новый век потребовал более образованных людей, и хотя он не далеко ушел
от своего дяди, такой же скот и так же любит свиней, все же время
сдвинулось вперед: требует образования. Трудность в том, что его мать
не видит реальной пользы от знаний. Отсюда и некудышние учителя.
Экзамен Митрофан Стародуму не выдерживает. Злой, своевольный,
бездельный паразит. Грубое, полуживотное существо, скорее, ближе к
животному, чем к человеку. Мать, вложившую в него все помыслы, в конце
грубо отталкивает, когда похищение Софьи срывается и имение потеряно. А
если бы и удалось, он все равно с родителями бы не считался.

\Я получила сейчас радостное известие. Дядюшка, о котором столь
долго мы ничего не знали, которого я люблю и почитаю, как отца моего,
на сих днях в Москву приехал. \Бессовестные мои свойственники… \Услыша,
что дядюшка мой делает меня наследницею, вдруг из грубой и бранчливой
сделалась ласковой до самой низкости, и я по всем ее обинякам вижу, что
прочит меня в невесты своему сыну. \(Скотинину) Неужели суждено мне
быть вашей женою? (Похищение Софьи). \Ах, дядюшка! Защити меня! \Сердце
мое трепещет! \Вот мой избавитель (Милон). \Дядюшка, я мое оскорбление
забываю. Стародум. \Я могу служить примером, что трудами и честностью
состояние свое сделать можно. Сими средствами, с помощью счастия, нажил
я 10 тысяч доходу… которых тебя, моя любезная племянница, тебя делаю
наследницею… (Простакова). \И злодеи его говорят только, что он
немножечко угрюм, а такой-де преразумный: да коли-де уж кого полюбит,
так прямо полюбит. (Правдин). \А кого он невзлюбит, тот дурной человек.
…Истинное к нему почтение. …Действие его прямодушия. Отроду язык его не
говорил да, когда душа его чувствовала нет. (Софья). \Зато и счастье
свое должен он был доставать трудами. (Правдин). \Мое к вам душевное
почтение… \Оно мне драгоценно. \Я говорю без чинов. Начинаются чины, –
перестает искренность. \Отец мой воспитал меня по-тогдашнему, а я не
нашел и нужды себя перевоспитывать. Служил он Петру Великому. Тогда
один человек назывался ты, а не вы; тогда не знали еще заражать людей
столько, чтобы всякий считал себя за многих. Зато нонче многие не стоят
одного. (Правдин). \Тогдашнее воспитание, действительно, состояло в
нескольких правилах…\В одном. Отец мой непрестанно мне твердил одно и
то же: имей сердце, имей душу, – и будешь человек во всякое время. Без
нее просвещеннейшая умница – жалкая тварь. Невежда без души – зверь… От
таких-то животных пришел я освободить… (Софью). \У меня правило: в
первом движении ничего не начинать. \О, если б я ранее умел владеть
собой, я имел бы удовольствие служить долее отечеству… Горячность не
допустила меня тогда (Стародум был обойден в чине) рассудить, что прямо
любочестивый человек ревнует к делам, а не к чинам… (Дворянину
позволяется взять отставку) в одном только: когда он внутренне
удостоверен, что служба его прямой пользы отечеству не приносит. \Меня
взяли ко двору… Тут себя любят отменно; о себе одном пекутся, об одном
настоящем часе суетятся. Ту не поверишь: я видел тут множество людей,
которым во се случаи их жизни ни разу на мысль не приходили ни предки,
ни потомки. \Я успел убраться без хлопот. \Я отошел от двора без
деревень, без ленты, без чинов, да мое принес домой неповрежденно: мою
душу, мою честь, мои правила. \Тщетно звать врача к больным неисцельно:
тут врач не пособит, разве сам заразится (двор не вылечишь).

\Ничто так не терзало мое сердце, как невинность в сетях коварства (о
Софье). Никогда не бывал так собой доволен, как если случалось выручить
добычу из рук порока. \Ты знаешь, что я одной тобой привязан к жизни.
Ты должна делать утешение моей старости, а мои попечения – твое
счастье.

\Для прихотей одного человека всей Сибири мало! \Я нажил столько, чтоб
при твоем замужестве не остановляла нас бедность жениха достойного.
\Оставлять богатство детям! В голове нет. Умны будут, без него
обойдутся; а глупому сыну не в помощь богатство. (Правдин. Со всем тем
мы видим, что деньги нередко ведут к чинам, чины обыкновенно к
знатности, а знатным оказывается почтение). \Почтение! Одно почтение
должно быть лестно человеку – душевное; а душевного почтения достоин
только тот, кто в чинах не по деньгам, а в знати не по чинам. (Обнимая
неохотно Простакову) \Милость совсем лишняя, сударыня! Без нее мог бы я
весьма легко обойтиться. (Затем попадает в объятия Скотинина, сестрина
брата; Простакова, женина мужа; ловящего руку Митрофана, матушкина
сынка). (Митрофану) \Я, сударь, тебе ни отец, ни дядюшка.

\Я заступаю место отца твоего. Поверь мне, что я знаю его права. Они
нейдут далее, как отвращать несчастную склонность дочери; а выбор
достойного человека зависит совершенно от ее сердца. Будь спокойна,
друг мой! Твой муж, тебя достойный, кто б он ни был, будет иметь во мне
истинного друга. Поди за кого хочешь. \Что такое сделалось? Что такое?
Друг мой! \Знаю, знаю, что человеку нельзя быть ангелом. Да не надобно
быть и чертом. \Не хочу ничьей погибели. Я ее прощаю. \Мастерица
толковать указы (в свою пользу). \Да, друг мой! Она и в три часа
напроказить может столько, что веком не пособишь. \Сударыня! Ты сама
себя почувствуешь лучше, потеряв силу делать другим дурно. \Вот
злонравия достойные плоды.

Образ Софии рассмотрим ниже.

(Постоялец у Простаковых). \Деревни мои в здешнем наместничестве.
\Я никогда не читаю писем без позволения тех, к кому они писаны. \Я
определен членом в здешнем наместничестве. Имею повеление объехать
здешний округ, а притом из собственного подвига сердца моего не
оставляю замечать тех злонравных невежд, которые, имея над людьми
своими полную власть, употребляют ее во зло бесчеловечно. Ты знаешь
образ мыслей нашего наместника. С какой ревностию помогает он
страждущему человечеству! С каким усердием исполняет он тем самым
человеколюбивые виды высшей власти! Мы в нашем краю сами испытали, что
где наместник таков, каковым изображен наместник в учреждении, там
благосостояние обитателей верно и надежно. Я живу здесь уже три дня.
Нашел помещика, дурака бесчестного, а жену, презлую фурию, которой
адский нрав делает несчастье целого их дома. \(Надеюсь) положить скоро
границы злобе жены и глупости мужа.

\Какое злодеяние! \Злодеяние, которому я сам свидетель, дает право вам,
как дяде, а вам, как жениху... ...требовать от правительства, чтоб
сделанная ей (Софье) обида наказана была всей строгостью законов.
\(Простаковой) А вы считаете себя вправе драться тогда, когда вам
вздумается? \Именем правительства вам приказываю сей же час собрать
людей и крестьян ваших для объявления им указа, что за бесчеловечие
жены вашей, до которого попустило ее ваше крайнее слабомыслие,
повелевает мне правительство принять в опеку дом ваш и деревни. \Я
слышал, что ты (Скотинину) с свиньями не пример лучше обходишься,
нежели с людьми… Да и ступай к своим свиньям. Не забудь, однако ж,
повестить всем Скотининым, чему они подвержены. \Побольше любили б, по
крайней мере хоть не трогали. \(Митрофану). Негодница! Тебе ли грубить
матери? К тебе ее безумная любовь и довела ее всего больше до
несчастья. …С тобой, дружок, знаю, как делать. Пошел-ка служить…

\Я влюблен и имею счастье быть любимым. \Может быть, она теперь в
руках каких-нибудь корыстолюбцев, которые, пользуясь сиротством ее,
содержат ее в тиранстве. \(Спасая Софью). Не смей никто подходить ко
мне. \Злодеи! Идучи сюда, вижу множество людей, которые, подхватя ее
под руки, несмотря на сопротивление и крик, сводят уже с крыльца к
карете. \И преступление, и раскаяние в ней презрения достойны.

С. Дайте мне правила, которым я последовать должна. Ст. Ты теперь в
тех летах, в которых душа наслаждаться хочет всем бытием своим, разум
хочет знать, а сердце чувствовать. Ты входишь теперь в свет, где первый
шаг решает часто судьбу целой жизни, где чаще всего первая встреча
бывает: умы, развращенные в своих понятиях, сердца, развращенные в
своих чувствах. О, мой друг! Умей различать, умей остановиться с теми,
которых дружба к тебе была б надежной порукою за твой разум и сердце.
С. Все мое старание употреблю заслужить доброе мнение людей достойных.
Да как мне избежать, чтоб те, которые увидят, как от них я удаляюсь, не
стали на меня злобиться? Ст. Дурное расположение людей, недостойных
почтения, не должно быть огорчительно. С. Всякий ли человек может быть
добродетелен? Ст. Поверь мне, всякий найдет в себе довольно сил, чтоб
быть добродетельну. С. Кто же остережет человека, кто не допустит до
того, за что после мучит его совесть? С. Кто остережет? Та же совесть.
Ведай, что совесть всегда, как друг, остерегает прежде, нежели как
судья наказывает. С. Все люди согласились, в чем полагать свое счастье.
Знатность, богатство… Ст. Так, мой друг!.. Да сперва согласимся, кто
знатен и кто богат. Да сперва согласимся, кто знатен и кто богат…
Степень знатности рассчитываю я по числу дел, которые большой господин
сделал для отечества; не по числу людей, которые шатаются в его
передней, а по числу людей, довольных его поведением и делами… По моему
расчету, не тот богат, который отсчитывает деньги, чтоб прятать их в
сундук; а тот, который отсчитывает у себя лишнее, чтоб помочь тому, у
кого нет нужного… С. …Как завидуют тому, кто у двора ищет и значит… Ст.
А того не знают, что у двора всякая тварь что-нибудь да значит и
чего-нибудь да ищет; того не знают, что у двора все придворные и у всех
придворные. Нет, тут завидовать нечему; без знатных дел знатное
состояние ничто. С. И такой знатный никого счастливым не делает, кроме
себя одного. Ст. Как! А разве тот счастлив, кто счастлив один? Вообрази
себе человека,.. который бы и достиг уже до того, чтоб самому ему
ничего желать не оставалось; ведь тогда вся душа его занялась бы одним
чувством, одной боязнью: рано или поздно сверзиться. Скажи ж, мой друг,
счастлив ли тот, кому нечего желать, а есть чего бояться? С. Неужели не
рассуждают, чем один обязан другому? Где ж ум, которым так величаются?
Ст. Ум, коль он только что ум, самая безделица. С пребеглыми умами
видим мы худых мужей, худых отцов, худых граждан. Прямую цену уму дает
благонравие: без него умный человек чудовище… Умного человека легко
извинить можно, если он какого-нибудь качества ума и не имеет. Честному
человеку никак простить нельзя, ежели недостает в нем какого-нибудь
качества сердца. Ему необходимо все иметь надобно. Достоинство сердца
неразделимо. Честный человек должен быть совершенно честный человек. С.
Я теперь живо чувствую и достоинство честного человека и его должность.
Ст. Должность! А! Мой друг! Как это слово у всех на языке , и как мало
его понимают!.. Если б люди понимали его важность, никто не мог бы
вымолвить его без душевного почтения. Подумай, что такое должность? Это
тот священный обет, которым обязаны мы всем тем, с кем живем и от кого
зависим. Если б так должность исполняли, как об этом твердят, всякое
состояние людей осталось бы при своем любочестии и было б совершенно
счастливо. Дворянин, например, считал бы за первое бесчестие не делать
ничего, когда ему столько дела: есть люди которым помогать; есть
отечество, которому служить. Тогда не было б таких дворян, которых
благородство, можно сказать, погребено с их предками… Подлее его ничего
на свете не знаю. Друг мой, что сказал я о дворянине, распространим
теперь вообще на человека. У каждого свои должности… Теперь мне все
твое внимание потребно. Возьмем в пример несчастный дом, каковых
множество, где жена не имеет никакой сердечной дружбы к мужу, ни он к
жене доверенности; где каждый, с своей стороны, своротил с пути
добродетели. Вместо искреннего и снисходительного друга жена видит в
муже своем грубого и развращенного тирана. С другой стороны, вместо
кротости, чистосердечия, свойств жены добродетельной, муж видит в душе
своей жены одну своенравную наглость, а наглость в женщине есть вывеска
порочного поведения. Оба стали друг другу в несносную тягость; оба ни
во что уже ставят доброе имя, потому что у обоих оно потеряно… Люди
забывают долг повиновения, видя в самом господине своего раба гнусных
страстей его. Имение расточается: оно сделалось ничье, когда хозяин его
сам не свой. Дети, несчастные дети, , при жизни отца и матери они
осиротели… И какого воспитания ожидать детям от матери, потерявшей
добродетель. С. От чего такие страшные несчастья? Ст. Оттого, мой друг,
что при нынешних супружествах редко с сердцем советуются. Дело в том,
знатен ли, богат ли жених? Хороша, богата ли невеста? О благонравии
вопроса нет… Добродетель все заменяет, а добродетели ничего заменить не
может… Сердце мое тогда только будет спокойно, когда увижу тебя за
мужем, достойным твоего сердца… Муж благоразумный! Жена добродетельная!
Что почтеннее может быть! Надобно, мой друг, чтоб муж твой повиновался
рассудку, а ты мужу, и будете оба совершенно благополучны. От тебя
зависит твое счастье. Бог дал тебе все приятности твоего пола. Вижу в
тебе сердце честного человека. Ты, мой сердечный друг, ты соединяешь в
себе обоих полов совершенства. С. И я люблю его (Милона) сердечно. Ст.
Вы оба друг друга достойны. От всей души моей даю вам мое согласие. С.
(Милону). Сердце мое вечно любить тебя будет.

Ст. Я слышал, что вы были в армии. Неустрашимость ваша… М. Я делал
свою должность. Ни лета мои, ни чин, ни положение еще не позволили мне
показать прямой неустрашимости, буде есть во мне она. Ст. Я крайне
любопытен знать, в чем же полагаете вы прямую неустрашимость? М. Я
полагая истинную неустрашимость в душе, а не в сердце. У кого она в
душе, у того, без всякого сомнения, и храброе сердце. В нашем военном
деле храбр должен быть воин, неустрашим военачальник. Он с холодною
кровью усматривает все степени опасности, принимает нужные меры, славу
свою предпочитает жизни; но что всего более! Он для пользы и славы
отечества не устрашается забыть и собственную славу. Ст. Свойственна ли
же она (неустрашимость) и другим состояниям? М. Она добродетель;
следственно, нет состояния, которое ею не могло бы отличиться… И какая
разница между бесстрашием солдата, который на приступе отваживает жизнь
свою наряду с прочими, и между неустрашимостью человека
государственного, который говорит правду государю, отваживаясь его
прогневать. Судья, который не убоясь ни мщения, ни угроз сильного,
отдал справедливость беспомощному, в моих глазах – герой. Как мала душа
того, кто за безделицу вызовет на дуэль, перед тем, кто вступится за
отсутствующего, которого честь при нем клеветники терзают! Я понимаю
неустрашимость так… Ст. Как понимать должно тому, у кого она в душе… Я
друг честных людей. Это чувство вкоренено в мое воспитание. В тебе вижу
и почитаю добродетель, украшенную рассудком просвещенным. Фонвизин
полагает, что чувства коренятся в сердце, а неустрашимость есть сторона
нравственности, добродетели. Добродетель он ставит превыше всего,
оттого ничего не боится, хотя речи его безрассудно смелы. Понимание
этого Милоном и готовность испытать свою нравственность говорят о
наличии в нем добродетели.

Ст. Итак, ты имеешь теперь способ прекратить бесчеловечие злой
помещицы? Пр. Мне поручено взять под опеку дом и деревни при первом
бешенстве, от которого могли бы пострадать подвластные ей люди. Ст.
Благодарение богу, что человечество найти защиту может! Поверь мне,
друг мой, где государь мыслит, где знает он, в чем его истинная слава,
там человечеству не могут не возвращаться его права. Там все скоро
ощутят, что каждый должен искать своего счастья и выгод в том одном,
что законно, и что угнетать рабством себе подобных – беззаконно. Пр. Да
как мудрено истребить закоренелые предрассудки, в которых низкие души
находят свои выгоды. Пр. Удовольствие, которым государи наслаждаются,
владея свободными душами, должно быть столь велико, что я не понимаю,
какие побуждения могли бы отвлекать… Ст. А! Сколь великой душе надобно
быть в государе, чтобы стать на стезю истины и никогда с нее не
совращаться. Сколько сетей расставлено к уловлению души человека,
имеющего в руках своих судьбу себе подобных! И, во-первых, толпа
скаредных льстецов всеминутно силится уверять его, что люди сотворены
для него, а не он для людей. Пр. Без душевного презрения нельзя себе
вообразить, что такое льстец. Ст. Льстец есть тварь… Все его стремление
к тому, чтоб сперва ослепить ум человека, а потом делать из него что
ему надобно. Пр. Но способы сделать людей добрыми… Ст. Они в руках
государя. Как скоро все увидят, что без благонравия никто не может
выйти в люди, что ни подлой выслугой и ни за какие деньги нельзя купить
того, чем награждается заслуга; что люди выбираются для места, а не
места похищаются людьми – тогда всякий найдет свою выгоду быть
благонравным, и всякий хорош будет. Пр. Великий государь дает… Ст.
Милость и дружбу тем, кому изволит; места и чины тем, кто достоин. Пр.
(Требуется) особливое старание о воспитании… Ст. Оно и должно быть
залогом благосостояния государства… Сколько дворян-отцов, которые
нравственное воспитание сынка своего поручают своему рабу-крепостному:
лет через 15 и выходят, вместо одного раба, двое: старый дядька да
молодой барин. …Главная цель всех знаний человеческих – благонравие.
Верь мне, что наука в развращенном человеке есть лютое оружие делать
зло. Просвещение возвышает одну добродетельную душу.

Тихая. Жила в семье с матерью. Любовь к Милону. Обстановка насилия
у Простаковых. Вырваться не чает как. Радость с письмом дядюшки.
Готовность всецело следовать за Стародумом, поскольку и она приверженка
тех же правил жизни. Очень важный их диалог. Стремление не огорчить
дядю и неуверенность, что он согласится с ее избранником. Отношение к
«женихам» четко определенное – категорический отказ. Что заставляет
выйти за прямой материал: предложение жениха на выбор – что за этим
стоит; интерес Софьи к проблемам, вопросам, темам, не отстоящим от ее
интересов невесты и жены, но даны в очень широком аспекте, далеко
выходящих за ее потребности. «Умей различать, умей остановиться с теми,
которых дружба к тебе была б надежной порукою за твой разум и сердце».
Стародум будет рядом и подскажет – невозможно все предусмотреть
заранее. «Да как мне избежать, чтоб те, которые увидят, как от них я
удаляюсь, не стали на меня злобиться?» И этот случай невозможно заранее
предусмотреть, поскольку во многом зависит от конкретной ситуации:
возникнет вопрос – будут искать вместе ответ. Всякий ли человек может
быть добродетелен? Это явно выходит за интересы Софьи, поскольку она,
безусловно, добродетельна. «Все люди согласились, в чем полагать свое
счастье. Знатность, богатство…» Этот вопрос для нее решен Стародумом,
богатство ей дано достаточное и в этом отношении вопрос снят, знатность
тоже во многом определится Милоном. Решение конкретной ситуации
подскажет Стародум. «Я теперь живо чувствую и достоинство честного
человека и его должность». Достаточно было бы ограничиться должностью
жены, и не обсуждать с государственным размахом о должности человека
вообще. О порочном поведении жены и тиранстве мужа – это не коснется
Софьи и Милона и нет необходимости обсуждать. Она не злопамятна:
прощает Простаковой ее гнусную попытку похищения, бросается ей на
помощь при обмороке. Умница, все быстро схватывает, широкий круг
интересов, получила хорошее воспитание, благодарная, добрая, чуткая,
борется за свое счастье и свою любовь. Но этого, конечно, недостаточно,
чтобы вывести ее на сцену. Что же стоит за Софьей?

Теория литературы (моя собственная) утверждает: если в тексте
произведения попадаются темные, непонятные сразу места, длинные,
скучные «занудливые» диалоги и монологи, непонятные персонажи и
действия, то они требуют к себе внимания прежде всего. Как показывает
практика анализов, именно в них кроется разгадка идеи произведения. А
когда придет понимание автора, скучные места приобретут интерес и
значимость: читатель будет возвращаться к ним неоднократно и получать
все новые знания. В пьесе Фонвизина Стародум больше всех говорит,
поучает, резонерствует… не понятно зачем, какую ставит цель. Выслушаем
его самым внимательным образом. А пока присмотримся к нему самому. В
письме к Софье он сообщает, что ездил в Сибирь заработать ей на жизнь,
чтобы ее семья не нуждалась, когда она выйдет замуж. Свою цель он
формулирует четко: «Ты знаешь, что я одной тобой привязан к жизни. Ты
должна делать утешение моей старости, а мои попечения – твое счастье».
С этим ясно. Далее он рассказывает о своей жизни и приобретенном опыте.
Его воспитал отец так, что не было нужды перевоспитываться. Сам отец
служил у Петра Великого, к образу правления которого Стародум относится
с большим пиететом. Стародум приходит к выводу: нужно иметь сердце и
душу. За сердцем стоит развитая чувственная сторона, правильно
реагирующая на обстановку и высокий уровень чувствования. Милон
приводит пример: храбрость, как качество сердца солдата в момент
приступа. Эту храбрость велит иметь солдату начальник, а офицеру честь.
Душа – сосуд добродетели. Милон указывает на сторону души –
неустрашимость: сказать неприятную правду государю, судье пренебречь
угрозой сильного. К добродетели Стародум отнесет принципы. Цель знаний
– благонравие. Счастливый не может быть счастливым один. Добродетельно
богат, кто отдает лишнее нуждающемуся. Добродетельно знатен, – по числу
дел для отечества. Добродетель предпочтет славу перед жизнью, славу
отечества перед личной славой. Добродетель – честно исполнять свою
должность: жены, мужа, воина, чиновника, государя. Тема мудрого –
добродетельного государя поднята в его беседе с Правдиным. Такой
государь делает возможным искать счастья и выгод в том, что законно.
Знает, что угнетать рабством беззаконно; что он существует для народа,
а не народ для него; что в его руках способы сделать людей добрыми; что
воспитателем может быть только свободный человек. Эти принципы должны
войти в формулировку идеи пьесы.

Правдин – правительственный чиновник, от начала до конца четко
ведет линию защиты крестьян и дворовых от злой помещицы. Готов простить
Простаковой ее самоуправство с Софьей по просьбе Софьи и Стародума.
Когда видит, что урок не пошел ей на пользу, что она грозит новыми
репрессиями своим людям, – решительно берет имение под опеку. Его
восхищает Цифиркин, отказавшийся от денег за обучение Митрофана, ничего
не усвоившего; стыдит Кутейкина за нечестность, ругает Митрофана за
грубость к матери. Теперь следует его честности и справедливости найти
место в идее.

Итак, читателю должно быть ясно, что Софья, стоящая несколько в
стороне от действий, страдательная ее сторона, принимающая участие
главным образом в беседах со Стародумом, есть действительный центр
комедии, притягательный центр всех интересов: Простаковой; женихов:
Скотинина, Митрофана, Милона; Стародума, как его опора в старости. За
спиной Простаковой стоит Простаков. Но этим далеко не исчерпывается
роль Стародума. Нет здесь места и Правдину. Отложим их пока, займемся
женихами.

В социальном плане Фонвизин относит его к помещикам прошлого. Это
неграмотный (раньше это не требовалось), грубый, в драке с Митрофаном и
сестрой стремится добиться Софьи. Любит свиней больше, чем своих людей,
– это понятно, поскольку свиньи более доходная статья. И сам стал
скотообразным. Решительно напорист в разговорах со Стародумом, но не
без деликатности, осторожности. Надо отдать ему должное: он не так
груб, как его сестра, чей дом он приравнивает к хлеву. Свою желанную
молодую невесту он именует не иначе как Софьюшка. Ей, может быть,
действительно было бы неплохо быть за ним, но уж очень скучно,
примитивно, по животному. Да и его кулацкая манера по отношению к
крестьянину, беспощадная, бесчеловечная, была бы невыносима для нее.

ДОПОЛНЕНИЕ Очень важный момент, который я ранее не додумал до конца:
разница Скотинина и Митрофана, как социальных сил. Скотинин - не
потомственный дворянин. Поместье, вероятно, получил его дед или отец за
службу, а Екатерина дала возможность не служить. Появился ПЕРВЫЙ
СВОБОДНЫЙ ЧЕЛОВЕК НА РУСИ, необычайно гордый своим положением
свободного человека, хозяина своего времени, своей жизни. Но Фонвизин
ставит ему в упрек жизнь только на себя, государственную бесполезность.
Митрофан уже самим фактом вынужденной учебы, как более образованный
даже помещик (от которого можно ожидать большего даже в качестве
помещика), как возможности служить, приносить пользу государству
ставится Фонвизиным очень высоко. Конечно, это очень низкая ступень, да
и пойдет ли служить, но общественное мнение все же было на стороне
служащего дворянина, он имел разные льготы и более высокий социальный
статус, авторитет. Милон - в полной мере воплощает идеал автора и в
смысле образования, и в смысле воспитания и нравственных принципов, и
дворянина, состоящего на службе.

В социальном плане – это молодой продукт нового века. Его пытаются
приобщить к новым требованиям, научить чему-нибудь, но все же он
остается очень близким к своему дяде по душе, как и трактовали раньше
эту близость свойством природы. Тут и грубость, и нежелание учиться, и
наследственная любовь к свиньям, как свидетельство примитивной натуры.
Жестокость, бесчувственность в душе: Скотинин дерется с сестрой,
Митрофан отталкивает мать. И все же Скотинин и Митрофан – это разные
времена, разные общественные группы, сменяющие одна другую. Скотинин
тянет назад, в прошлый век, Митрофан тянет себе – хоть и грубый, но уже
новый век, чуть более передовой.

– резкий шаг вперед и это не фантазия, а реальность. За ним
образованное, культурное дворянство, в первую очередь офицерское.
Военные училища имели лучшие помещения, лучших преподавателей и
насыщенные программы. Из их среды вышли офицеры 1812 года. Пример
Милона говорит, что подвижка от Скотинина к Митрофану крайне
незначительная. Что следует, и для этого имеются возможности, сделать в
культурном, нравственном отношении решительный шаг вперед, по пути
европейской цивилизации. Пусть это трудно, связано с борьбой, риском,
но давно назревшие и перезревшие движения. Раз за Скотининым,
Митрофаном и Милоном – большие общественные группы, то кто, что стоит
за Софьей? Какой институт, который образует с общественной группой
целое? Эти женихи –потенциальные мужья, Софья – будущая жена одного из
них. Они вместе – семья. Стародум говорит с Софьей о семье, тесно
связывая ее с ее будущей должностью жены.

<<<Назад | Далее>>>